Новый рассвет - Страница 10

– Если ты можешь себе это позволить.

Окадайя подмигнул и убрел следом за своими шахтерами. Кейнан и в самом деле порой работал за стойкой, но при этом, случалось, напивался и сам. Пробовал он себя и в роли вышибалы, но опять-таки в итоге затевал не меньше драк, чем разнимал. Впрочем, из всех систем, какие он повидал за годы странствий, эта была ближе всего к тому, чтобы он мог назвать ее своим домом. Распрощаться с ней будет нелегко.

Но придется. Ежедневная работа начинала утомлять. Махнув рукой на дроидов, Кейнан закончил загрузку первой тележки и затолкал ее в грузовой подъемник.

Когда двери закрылись за его спиной, пилот снова вернулся к своим мыслям. Да, он будет скучать по заведению Окадайи и по Синде тоже. За время своих разъездов он никогда не видел подобного места. Ангар был совершенно заурядным, но Кейнан знал, что шоу начнется, как только откроются двери лифта.

Они открылись километром ниже – и на Кейнана обрушился сверкающий каскад света и огней. Он очутился в одной из бесчисленных пещер под поверхностью луны. Повсюду вздымались кристаллические сталагмиты, а с потолка свисали сталактиты. Те и другие играли роль призм, отражая лучи шахтерских фонарей; при каждом шаге картина менялась, как в калейдоскопе. Более того, кристаллы излучали тепло, так что в многочисленных пещерах Синды, заполненных пригодным для дыхания воздухом, было настолько хорошо и светло, насколько темно и душно было на Горсе.

До Империи здесь располагался природный заказник. Синда в буквальном смысле была светлым пятном для жителей Горса; пещеры были главной туристической достопримечательностью не только луны, но и системы. И хотя республиканские ученые быстро установили, что недра Синды богаты залежами торилида, никто даже не думал их разрабатывать, пока на ночной стороне Горса оставалась хоть толика этого материала. Насколько знал Кейнан, никто не пытался искать торилид и на дневной стороне Горса, где от жара плавились самые стойкие дроиды.

Но наконец, чуть ли не в тот самый день, когда канцлер Палпатин провозгласил Галактическую Империю, стало известно, что шахты Горса исчерпаны. Очистительные заводы встали. Империя такого стерпеть не могла – да и не было нужды. Синда висела прямо над головой, готовая к началу дележа.

Результаты Кейнан увидел воочию, когда следом за своей тележкой прошел из оставленной нетронутой передней камеры в главную выработку. Пол усеивала кристаллическая галька, хрустевшая под подошвами сапог. Пещеру освещали одни лишь промышленные прожекторы; потолок терялся в густом дыму. В воздухе висела густая вонючая гарь.

Империя изуродовала луну, которая едва ли могла сопротивляться. Крайне ценный в обработанном виде, в своем природном состоянии торилид имел очень хрупкую молекулярную структуру. Попытки добывать материал из комет – безумно трудные сами по себе – часто приводили к распаду вещества на исходные компоненты. Но Синда была не просто месторождением: заключенный в прочных кристаллических колоннах торилид оставался в целости и сохранности, даже когда его отделяли от основы направленными взрывами. Учитывая то, как призматическая структура поддавалась воздействию лазерных резаков, колонны оставалось только взрывать.

Благодаря постоянной потребности во взрывчатке Кейнан получил работу, а горсиане – повод для недовольства.

Некоторые протестовали активнее других. А кое-кто и вовсе не стеснялся кричать во все горло.

«Как этот малый, – подумал Кейнан, узнав голос, доносившийся с противоположного конца выработки. – Надо же. Скелли».

– Ты не слушаешь, – заявил рыжий человечек. Он взмахнул руками, с защитного жилета взметнулись клубы серой пыли. – Не слушаешь!

В идеальной эхо-камере, которую представляла собой пещера, не слышать Скелли было невозможно, и Кейнан подумал, что, если бы здесь еще оставались какие-то сталактиты, они обрушились бы от акустического удара.

Но объект атак Скелли не обращал на него особого внимания, и Кейнан не мог ее винить. Лал Граллик – четырехрукая зеленокожая дама, принадлежавшая к горсианской общине бесалисков, – была предприимчивым директором «Лунного света». Дела компании вынуждали «босса Лал» постоянно перемещаться между планетой и луной. Скелли был лишь очередной неприятностью, с которой следовало разобраться.

– Слушаю, Скелли, слушаю, – сказала Лал. – Наверное, тебя слышно даже на Горсе.

«Готов поспорить, ты жалеешь, что сейчас не там», – подумал Кейнан. Коренастый коротышка Скелли мог существовать лишь в одном режиме: суматошном. Кейнан знач, что ему около сорока и во время войны он был, кажется, минером; шрамы и отметины на его лице выглядели как летопись недавней военной истории. Но хотя Кейнан мог посочувствовать человеку, пережившему подобное, пилот не выносил его манеру орать так, будто этот тип пытался перекричать грохот артиллерии. Он мог бы заглушить своим голосом реактивную турбину.

– Я пытаюсь спасти жизни этих рабочих, – со всей серьезностью проговорил Скелли, нахмурив темно-рыжие брови. – И твою компанию заодно. – Увидев, что Лал снова устремила взгляд в электронную ведомость, которую держала в четырехпалых руках, Скелли оглянулся и пожал плечами. – Никто не слушает.

Кейнан знал, что Скелли работает взрывотехником в «Дальборге» – еще одном из горнорудных концернов. Окадайя как-то поведал, что за последние пять лет Скелли успел поработать во всех основных компаниях и отовсюду был уволен. Не пробовал устроиться он пока только к нынешнему работодателю Кейнана. Не то чтобы «Лунный свет» был слишком мал, уточнил Окадайя, просто повезло. Кейнан согласился. Скелли был толковым сапером-взрывотехником, но в комплекте с навыками шли разнообразные неврозы. К тому же он вечно выглядел так, будто спал на полу. Кейнану тоже порой приходилось, но он всегда старался привести себя в презентабельный вид.